СЕКЦИЯ III

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПРИКЛАДНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЛИНГВИСТИКИ

Summary. In the presentation, the issue of possible worlds is being discussed as constructable reality approached to by means of the anthropological linguistic paradigm.

В пространстве языка существуют сегменты, которые не являются точной копией, именованием того, что есть в действительности. Они составляют некое семантическое пространство, способное расширить реально существующий мир, обозначить то, что невозможно выразить автологически, и, соответственно, объективировать ментальное. В математической логике, а вслед за ней и в лингвистике это пространство принято называть «возможным миром».

Современная лингвистическая парадигма, пришедшая на смену логико-грамматической и формально-грамматической, с ее вниманием к человеку и тем процессам его внутреннего бытия, которые невозможно наблюдать в непосредственной данности, дает не только фактические основания для структурного описания лингвистических построений, но и возможность проникновения во внутреннюю суть явлений: понимания, какие когнитивные, нейропсихологические механизмы задействованы при продуцировании тех или иных языковых образований. Отталкиваясь от методологоидеологической установки антропологической лингвистики о порождении высказываний и от постулата ее когнитивного ответвления о том, что человек по природе своей склонен к виртуализации мира, к удвоению, утроению и дальнейшему созданию n-мерного пространства, обратимся к сложноподчиненным предложениям, выражающим сравнительные отношения. Ведь именно этот тип предложений (разве что им конкурентны сложноподчиненные условные конструкции) отражает человеческую способность размышлять об ирреальных категориях и создавать иные мыслительные пространства.

Минимальные СП в сравнительных конструкциях предлагается нами рассмотреть несколько в другом, «человеческом» ракурсе, нежели раньше, а именно, как дифференцируемые по нескольким типам референтных ситуаций. Семантическая природа этих ситуаций определяет не только отношения между частями СП, но и предполагает психологическую реальность глубинных, внеязыковых (ментальных) структур, лежащих в их основании:

1. Мир реален, актанты реальные, правила поведения в мире реальные: «В том месте, где он стоял, лес чуть светился, будто там догорал костер» (К. Паустовский). «Двоемирие» возникает путем наложения, совмещения двух ситуаций: реальной и порожденной опорой на ассоциативный референт. Пример продуцирования «мира реальных аналогий».

2. Мир как бы реален, актанты нереальные, правила поведения в мире реальные (человеческие): «От жары тлели торфяные болота вокруг Москвы, и по вечерам в воздухе стояла гарь, смешанная с теплым парующим духом удаленных колхозов и полей, точно всюду в природе готовили пищу на ужин» (А. Платонов). Вторая ситуация целиком вымышлена. Она использована автором для выражения «идеированного образа» (Лосев), структурированного более сложными ассоциативными коннотациями.

3. Мир искажен, актанты реальные, правила поведения – реальные: «Я таю сам, как тает снег» (Б. Пастернак). Действительная ситуация мыслится и представляется внешне как ирреальная, но для себя она требует абсолютно нефантастического сравнения.

Так, при сравнении мы полагаем в качестве реальности и то, что нам не дано в непосредственной эмпирии. Образ во всех случаях рождается на границе двух референтных ситуаций посредством потенций правого полушария головного мозга, «отвечающего» за образную деятельность, и «выходит на поверхность» за счет левополушарной физиологии.